






да, да, да, просто на всё в жизни дается один шанс. И мне в очередной раз дали возможность в этом убедиться. Сколько ни жди, сколько ни мечтай, всё это обман, не нужно обнадёживать себя. Хватит! Ничего не случится, никто не будет предлагать мне кусок пирога ещё раз, если я отказалась от первой порции. Никто не будет ждать, когда я наконец решусь сделать шаг.
не бывает вторых шансов. счастье, если есть хотя бы первые. Я ведь знаю это, вот только всё равно очень тяжело смириться... очень тяжело обмануть себя ещё один раз и найти новую надежду, потому что ясно: выхода нет.
Нельзя слишком долго мечтать. Чем дольше желаешь чего-то, тем больше боли причиняет неосуществление твоей мечты.
А если нельзя даже мечтать, то что вообще остаётся в этой жизни?
Писать не могу. Кроме слёз и безысходности ничего не выходит. А я об этом и так слишком много думаю в последнее время. Ведь было раньше что-то светлое, тёплое, такое, что дух захватывало и счастье можно было глотать большими ложками... А теперь сплошная зима. Хочу заморозиться в этом времени, нет, не в этом, в том, что было раньше, в счастливом времени, хочу остаться в нём, до безумия, до крика...
Кричу. Когда слёз не хватает, кричу. Не знаю, откуда взять силы, чтобы молчать. Не вижу выхода. Не знаю, сколько ещё смогу продержаться. Вдруг поняла, что надежды уже нет. Говорят, она умирает последней, а в моем случае, похоже, сбежала с тонущего корабля первой. Я не хочу погибать. Не хочу тонуть, захлебываться серостью и одиночеством. Не хочу отчаяния, потому что оно губит меня, превращает мой мир в бездарный обман, мир, который я так люблю, в выброшенную, никому не нужную, сломанную игрушку. Я не хочу ломать себя. Я не хочу терять веру, которую так долго завоёвывала.


Потому что за весной, короткой и бессмысленной, наступит лето. И я снова буду жалеть себя, плакать в подушку, вместо того чтобы быть счастливой.
Я не знаю, зачем нужна такая весна. И такое лето.
если бы можно было вычеркнуть этот день, я бы, пожалуй, так и сделала. Слишком много суеты, слишком много бесполезного расплескивания себя, невнимания к близкому человеку... слишком много горя. И только одно неизменно: узкая колея безнадёжности, и мы - обреченные и безвыходные.

иногда я представляю себе огромный алтарь, на который я положила и продолжаю класть всё, что со мной никогда не случится: мою семью, мою любовь, дружбу, детей, мою успешность, самореализацию, карьеру, творчество... всё-всё-всё, собираю в кучу и по сути прощаюсь со всеми этим вещами. И где-то неподалеку за всем этим наблюдаешь ты, и мне ужасно хочется закричать на тебя: как ты можешь позволить мне отказаться от всего этого? Ты вообще соображаешь?!
Но, боюсь, я никогда не накричу тебя, никогда не скажу, от чего мне становится бесконечно горько и одиноко. Я вообще не знаю, что тебе сказать. У меня одна жизнь, и я не хочу, чтобы она вся оказалась на этом алтаре. Прости.


А потом во всем мире не осталось ничего, кроме шума волн и пары босых ног, танцующих на песке. Свобода, которую можно почувствовать только здесь, если пригласить на танец целый океан.


Мое приблизительное местоположение: рай.
Почему приблизительное? Сама не знаю. А, нет, вот точные координаты: рай по всем широтам и долготам, безусловный, безоговорочный, фантастический!

Я, наверное, губка – впитываю твою любовь,
не могу надышаться,
а мне говорят: любой сможет уйти -
гораздо трудней остаться; найти
десять причин не спать,
но каждый раз возвращаться:
к тебе, в тишину, в кровать,
туда, где стихов ненаписанных
горькие океаны,
километры
и прочие вёрсты черновиков,
брошенных слишком рано,
где раскрываю не крылья, не руки,
а лишь конверты;
Рифмами вдоль запястий
рвется тугое лето,
осень трещит по швам,
и снег укрывает лужи.
Слышишь?
Текут слова голосом чуть простуженным,
Рифмами вдоль запястий
вечность мурашит кожу…
Это и было счастье.
Это почти возможно.
