У меня почти прошло горло, но начался насморк. Зато я, по крайней мере, могу петь!

Получила увесистый пинок от Лисеньки. И теперь этому радуюсь.

Может у меня еще не все потеряно в этой жизни? Буду стремиться к совершенству...

А почему на форуме темы не загружаются? "Сервер не найден"

Итак, Вы - Дракон

Позабытые стынут колодцы, Выцвел вереск на мили окрест, И смотрю я, как катится солнце По холодному склону небес, Теряя остатки тепла...



http://aeterna.ru/test.php?link=tests:id0001UI000003

Утром из-за профилактики не смогла повесить пост. Правда, с тех пор мое мнение по данному вопросу весьма и весьма изменилось... Если быть точнее, то, что ниже, писало одно из моих "Я", но Я (в смысле, которая Я)))) с ним сейчас не во всем согласна



Вы говорите, что «все понимаете». Странно, буквально месяц назад вы утверждали совершенно обратное. И, честно говоря, это выглядело более правдоподобно. А теперь… я просто не могу вам поверить. Не могу, хотя, возможно, я не права. Просто мне всегда казалось, что людям, которые тебя действительно понимают, не нужно столько раз говорить об этом. Их понимание выражается в чем-то другом: в поступках, словах, жестах… А я пока, как ни стараюсь, не могу найти ни основания, ни подтверждения, чтобы вам верить. Горько.

Хотя это и не ваша вина. Я сама не даю вам такой возможности – понять меня. А почему?

Чем больше мы говорим о себе, чем больше открываемся перед другими людьми, тем больше мы привязываем себя к ним. А привязанность – это вещь очень опасная, потому что способна принести много боли.

Человек, который понимает тебя, имеет над тобой определенную власть. А имея власть, можно манипулировать, можно опять же причинять боль… Я этого не хочу. Вернее даже сказать, я этого боюсь. Глупо, да? Знаю. Но иначе не могу. По крайней мере, это единственное объяснение моего поведения. Другого я не вижу. И не видят еще несколько моих «Я». Хотя, быть может, они просто не хотят мне об этом говорить?

Простите меня. Простите за то, что я никогда не скажу вам этих слов. Простите за то, что обрекаю вас на это «непонимание». Но я не хочу превращаться в «изведанный объект», не хочу быть предсказуемой, не хочу…

Я просто хочу немного любви, тепла. Хочу, просыпаясь, знать, что в этом мире есть человек, которому я нужна. Хочу верить в то, что судьба столкнула нас неслучайно, и надеяться на встречу…

Простите меня…

Glimpse , вот и тебе:

1. почему ты пишешь стихи?

Стихи - отражение моих мыслей, моего состояния, моего настроения. Пишу, чтобы выплеснуть накопившиеся эмоции, забыть о земных заботах и проблемах; пишу, потому что люблю и получаю удовольствие, наблюдая за рождением стиха, который, каким бы он ни был, все равно будет моим "детищем". Да, знаю, возможно, звучит смешно, но это правда. Корявый, смешной, нелепый или... странный - я вкладываю в него частичку себя. И сама меняюсь. Открываю для себя что-то новое. Потому и пишу.

2. какого человека ты уважаешь, как никого?

Интересный вопрос и в то же время сложный для меня. Сразу и не скажу.

Хм... ну пусть на сегодня, в моем сегодняшнем настроении, это будет одна моя знакомая балерина, которая действительно за свою жизнь совершила вещи, достойные уважения. Не знаю, стоит ли рассказывать о ней подробнее? Немолодая, одинокая, посвятившая всю свою жизнь творчеству женщина. Но вы ее вряд ли знаете.

3. за что уважаешь себя?

За целеустремленность, за умение добиваться желаемого результата, за умение слушать других людей, за безумную любовь к жизни; за умение быть честной с собой, за умение отвечать за свои поступки и слова...

4. что бы ты хотела изменить в мире?

Что? Не знаю. Банально писать, что хотелось бы поменьше агрессии, насилия, злобы, но это так, это правда.А вот менять что-либо... в целом мире...

изменить отношение некоторых людей друг к другу. изменить отношение к окружающему миру. поменьше эгоизма, запертых на замки сердец, жестокости, зависти и нежелания протянуть руку утопающему...

А если честно, то прежде, чем менять что-либо в мире, нужно измениться самому. Слишком много людей сейчас заняты "изменением" мира, и это, увы, не идет ему на пользу. Так, может, и правда стоит покопаться немного в себе?

5. какой вопрос задала бы мне, если бы мы встретились лично?

Совпало ли твое представление обо мне, сложившееся в Нете, со мной, "реальной"?



Кто хочет вопросы, отмечайтесь в комментах

ИЗ БЛОКНОТА СОРОК ПЕРВОГО ГОДА



В бомбоубежище, в подвале,

нагие лампочки горят...

Быть может, нас сейчас завалит,

Кругом о бомбах говорят...

...Я никогда с такою силой,

как в эту осень, не жила.

Я никогда такой красивой,

такой влюбленной не была.



О.Берггольц





читать дальше

ПУСТЬ ГОЛОСУЮТ ДЕТИ



Я в госпитале мальчика видала.

При нем снаряд убил сестру и мать.

Ему ж по локоть руки оторвало.

А мальчику в то время было пять.



Он музыке учился, он старался.

Любил ловить зеленый круглый мяч...

И вот лежал - и застонать боялся.

Он знал уже: в бою постыден плач.



Лежал тихонько на солдатской койке,

обрубки рук вдоль тела протянув...

О, детская немыслимая стойкость!

Проклятье разжигающим войну!



Проклятье тем, кто там, за океаном,

за бомбовозом строит бомбовоз,

и ждет невыплаканных детских слез,

и детям мира вновь готовит раны.



О, сколько их, безногих и безруких!

Как гулко в черствую кору земли,

не походя на все земные звуки,

стучат коротенькие костыли.



И я хочу, чтоб, не простив обиды,

везде, где люди защищают мир,

являлись маленькие инвалиды,

как равные с храбрейшими людьми.



Пусть ветеран, которому от роду

двенадцать лет,

когда замрут вокруг,

за прочный мир,

за счастие народов

подымет ввысь обрубки детских рук.



Пусть уличит истерзанное детство

тех, кто войну готовит,- навсегда,

чтоб некуда им больше было деться

от нашего грядущего суда.



О.Берггольц

Песня о погибшем летчике



Всю войну под завязку я все к дому тянулся,

И хотя горячился, воевал делово.

Ну, а он торопился, как-то раз не пригнулся,

И в войне взад-вперед обернулся, за два года всего ничего.



Не слыхать его пульса с сорок третьей весны,

Ну, а я окунулся в довоенные сны,

И гляжу я, дурак, но дышу тяжело.

Он был лучше, добрее, ну, а мне повезло.



Я за пазухой не жил, не пил с господом чая,

Я ни в тыл не просился, ни судьбе под подол,

Но мне женщины молча намекали, встречая:

Если б ты там навеки остался, может мой бы обратно пришел.



Для меня не загадка их печальный вопрос,

Мне ведь тоже не сладко, что у них не сбылось.

Мне ответ подвернулся:"Извините, что цел,

Я случайно вернулся, вернулся, ну, а он не сумел".



Он кричал напоследок в самолете сгорая:

"Ты живи, ты дотянешь", - доносилось сквозь гул.

Мы летали под богом, возле самого рая,

Он поднялся чуть выше и сел там, ну а я до земли дотянул,



Встретил летчика сухо райский аэродром,

Он садился на брюхо, но не ползал на нем,

Он уснул - не проснулся, он запел - не допел,

Так что я вот вернулся, вернулся, ну а он не сумел.



Я кругом и навечно виноват перед теми,

С кем сегодня встречаться я почел бы за честь.

Но хотя мы живыми до конца долетели,

Жжет нас память и мучает совесть, у кого она есть.



Кто-то скупо и четко отсчитал нам часы

В нашей жизни короткой, как бетон полосы.

И на ней, кто разбился, кто взлетел навсегда.

Ну, а я приземлился, ну, а я приземлился, вот какая беда.

(с) Высоцкий

Вам всю жизнь мечтает присниться сон про море.

Потому что родственные души должны когда-то встретиться, а хочется всегда того, что и так уже есть в избытке. Вам приснится место, где весь мир будет принадлежать только вам и никто не будет смотреть на вас. Вы спросите: "Я кто"? И вам никто не ответит. Тогда вы спросите: "Я зачем"? Никто вам ответит то же самое. Вы спросите: "Я откуда"? Никто вам ответит: "Ну угадай с трёх раз". Вы тогда спросите: "А я куда"? Никто вам ответит: "Мы тут честно не отвечаем только на три вопроса. А на четвёртый не отвечать запрещено. Отвечаю - фиг его знает"… Вы тогда скажете: "Каждому живому даётся какая-то дорога? И где?" А вам скажут: "А так вот под носом же". Вы помотаете головой. А вам скажут: "Потому что большое не видно, когда стоишь слишком близко, понятно?" А вы: "Это вот это мокрое большое с водорослями - это что - всё моё?" А вам: "Ну дык… Хотите сухого маленького и с кактусами?" И вы поплывёте. Все по течению - вы без. Все на пароходе - вы голышом. Всех будут кусать пиявки - вас акулы. Все проснутся - а вы так и будете плыть. Зато доплывёте. Только не надейтесь, что туда, куда хочется.

http://ferry.olshanik.org/index.php...=view&id=25

Нашло на меня... после долгого перерыва, поэтому коряво. поэтому слегка напоминает просто набор слов, записанных в определенном порядке. хотя мысль там есть. а может быть, даже не одна



- Добрый день.

Я с трудом удержалась от дерзкого выпада в сторону обладательницы этого высокомерного голоса.

- День добрый, - хотя назвать его добрым, теперь не представлялось возможным.

Мы молча смотрели друг на друга. Передо мной стояла немолодая женщина, которую едва ли можно было назвать привлекательной. Сложно было сказать, что в ней было такого отталкивающего. Внешность? Я тут же отмела эту мысль. Она не была красавицей: крупный нос, маленькие глаза, темные волосы, всегда уложенные в одну и ту же абсолютно не идущую ей немыслимо сложную прическу, чуть полные губы… Складка между бровями, какая бывает у людей, часто находящихся не в духе; крупные серьги в ушах – признак былого богатства, но не хорошего вкуса… Я почему-то вспомнила, что одевалась она всегда подчеркнуто строго, но скромным ее наряд назвать было никак нельзя. Еще раз оглядела ее с ног до головы. Пауза затягивалась.

Но если человек не красив, это еще не значит, что он вызывает отвращение и отталкивает от себя окружающих. Возможно, причиной моего недружелюбного отношения было ее высокомерное выражение лица, извечный недобрый блеск в глазах и эта подчеркнутая манера держаться так, словно она, по меньшей мере, королева… Я усмехнулась про себя.

Злоба закипала во мне медленно, но я знала, что, достигнув той самой пресловутой точки кипения, она будет способна растерзать любого и не оставит своей жертве ни единого шанса.

Я удивлялась выдержке своей гостьи, а той словно не было до меня дела. Она равнодушно разглядывала цветущие кусты сирени, иногда переводя взгляд на небо. Я тоже подняла глаза, и тут же меня пронзила мысль, что кто-то наверняка откровенно забавляется, то и дело сталкивая нас и наблюдая за нашим поведением.

- Чем обязана? – я все-таки не выдержала.

Незваная гостья, похоже, не расслышала моего вопроса, либо же истолковала его как приглашение. Так или иначе, она зашла в дом. Я проследовала за ней. А что мне оставалось? Запретить ей войти я не имела права. Так же как не имела права выгнать ее или хотя бы потребовать объяснений столь неожиданного вторжения.

читать дальшеОна прошла в гостиную, уверенная и надменная. Во мне тем временем проснулось любопытство, и я, продолжая тщательно скрывать свое раздражение, предложила ей сесть. Конечно, в этом предложении она нуждалась не больше, чем я в ее присутствии, но я не могла не отдать положенную дань этикету.

Она заняла кресло неподалеку от окна, я, немного замешкавшись, села напротив. Оставалось ждать. Постепенно я смогла овладеть собой настолько, что даже внутренне находила все происходящее довольно забавным и милым. Мне уже не составляло труда вежливо улыбаться, слегка склонив голову, и одновременно обдумывать свое положение. Змея сама пришла в мое логово? Что ж, мне это только на руку.

Мысли сами собой блуждали, не находя себе применения. Что-то случилось. Но что? Что-то такое, что она, поступившись своими принципами, пришла сама к той, кого считала, по меньшей мере, врагом.

Она пристально разглядывала старинную вазу, словно забыв о цели своего визита, и это начинало откровенно раздражать. Видно, я все же выдала себя каким-то неосторожным движением, потому что она улыбнулась одними уголками губ, будто знала, что сейчас творится в моей душе, а потом вновь со скучающе-отрешенным видом вернулась к рассматриванию вазы.

Эта мимолетная улыбка произвела на меня необыкновенное впечатление. Начну с того, что я никогда не видела ее улыбающейся. Ее постоянная строгость, если не суровость, были известны всем; к этому привыкли и даже не замечали. И все же она была напряжена. Довольная этим открытием я тоже позволила себе улыбнуться. Напряжена, значит, произошло что-то действительно важное. И я ей нужна, возможно, даже хочет о чем-то просить…

Она положила руки на колени, поправляя смявшуюся юбку. Сейчас она уже не была похожа на властного и бескомпромиссного человека. Но обманываться я не собиралась. Слишком хорошо помнила ее и то, какой она может быть.

Когда же она заговорит? Происходящее напоминало мне плохо поставленную комедию, но смеяться не хотелось. Из открытого окна в комнату влетал теплый ветерок, прячась в моих густых волосах и нежно прикасаясь к лицу. Мою гостью этот чудак с завидным упорством избегал. На его месте, признаюсь, я поступила бы так же.

Я нарочито зевнула и положила ногу на ногу, развалившись в кресле. Благо, мой охотничий костюм позволял проделать это с легкостью. Большие пышные юбки никогда не привлекали меня, да и по правде говоря, там, где я выросла, никто их не носил. Это в столице, было принято надевать на себя кучу бесполезной одежды.

Мое действие возымело успех. Она шумно вздохнула и протянула мне странный свиток. Сердце мое бешено забилось, и мне стоило огромных усилий сохранить внешнее спокойствие. Я сразу поняла, что это было письмо, и чудом не вырвала его из ее рук. Видимо, какие-то остатки разума все еще имели надо мной власть.

Медленно разворачивая бумагу, я уже знала, что моя догадка подтвердилась. О небо, я даже знала, от кого это послание.

Строки разбегались перед глазами, вдруг странно помутневшими. Я слишком хорошо помнила этот почерк. С минуту я не могла сосредоточиться, но меня никто не торопил. Я почти забыла о ее присутствии, хотя порой и ощущала на себе тяжелый, но, как ни странно, не враждебный взгляд.

Начав читать, она уже не могла сдержать слез. И не потому, что была излишне сентиментальна, не потому, что прочитанное столь сильно на нее подействовало, и даже не потому, что этого письма она ждала несколько лет. Она плакала от бессилия, наверное, впервые в жизни не думая о том, как выглядит со стороны. Плакала, потому что слишком долго сдерживала себя; слишком сильно верила и любила. Лишь один раз она подняла глаза на неподвижно застывшую фигуру женщины, которая смотрела теперь с удивительной теплотой и пониманием. Или ей всего лишь показалось?

Слезы высохли на щеках, едва я прочла последние строки. Я с благодарностью посмотрела на свою гостью и первый раз в жизни пожалела ее. Ведь человек, автор этого послания, был ее сыном. Женщина напротив улыбнулась. Теперь она была совсем другая. Я не сомневалась, что, покинув порог моего дома, она вновь станет расчетливой, холодной и властной стервой, но сейчас… сейчас она была просто матерью, матерью, потерявшей своего сына.

…Мы были вместе совсем недолго. Когда его мать поняла, что нас не разлучить, она отступила, хотя и стала моим злейшим врагом. Теребя в руках листок бумаги, я перебирала в памяти моменты, которые еще недавно так тревожили мое сердце. Больно не было, а сама боль уже давно была запрятана в самый дальний уголок души, запертая моей безграничной любовью к жизни.

Мы молчали. Все было понятно без слов.

…Когда он ушел, я не пыталась его вернуть и даже не знала, что исчез он не только из моей жизни. Возможно, получи мы это письмо на несколько лет раньше, мы смогли бы предотвратить то, что произошло, но мы жили в неведении. Я, свято верившая, что насильно мил не будешь, простила ему этот неожиданный уход, а его мать обвиняла во всем только меня. А он искренне надеялся нас помирить. Вот только не успел. А написанное письмо было последним средством…

Мы не смотрели друг друга. Каждый думал о своем. Я напряженно всматривалась в стену, закусив по привычке губу, а она, моя гостья, опустила глаза в пол. Письмо выпало из моих рук, но я этого даже не заметила. Она встала, постепенно приходя в себя. Видно было, что этот визит дался ей нелегко. Она будто постарела на несколько лет. Я проводила ее взглядом, в котором уже не было ни ненависти, ни злобы, лишь равнодушие. На большее я, увы, была не способна.

Она не попрощалась, да и зачем? Мы несмотря ни на что оставались друг другу абсолютно чужими людьми и жили в разных мирах. Она ушла, а я еще долго сидела в кресле, прижав колени к груди, и думала. Ветер сочувственно гладил меня по волосам, но я не нуждалась в утешении. И неверно говорить, что мне было плохо, больно или что я страдала. Нет. Я стряхнула устроившегося у меня на голове солнечного зайчика. Меня поняли, и поняли правильно: меня не нужно было жалеть. Игриво скользнув по руке, солнечный зайчик переместился на стену и оттуда стал наблюдать за мной. Я неотрывно следила за ним, а потом вдруг увидела, как ворвавшийся поток воздуха сбросил его. Я невольно зажмурилась, когда порыв ветра с силой подул прямо в лицо, а, открыв глаза, сперва не заметила никаких изменений, лишь глаза немного чесались, словно в них попала соринка. Я подошла к зеркалу и на мгновение опешила: в моих глазах, вовсю забавляясь, прыгали солнечные зайчики.

Итак, ты – Аланна

Богиня Света и Жизни, Аланна вечно юна и прекрасна. «Милый идеал», она обладает наивными голубыми глазами, верой в светлое будущее и огромной Силой, которую не пытается даже скрывать. Истинная бессмертная, она стоит на самой вершине иерархической лестнице богов Адриона. Аланна справедлива, немного застенчива и чопорна, любит старину и свой народ – людей.



http://aeterna.ru/test.php?link=tests:3993