For the sake of
Помещу для разнообразия. (хотя он есть уже на форуме, думаю, многие с ним успели уже ознакомиться)))
читать дальше… серебристый дракон плавно летел над землей. На восток. Внизу на выступе скалы стояла женщина. В ней не было того юного очарования, которое порой пленяет сердца множества мужчин, не было кокетства, которое так свойственно молоденьким девушкам. Но в ней была зрелая Красота женщины, многое пережившей и многое познавшей. Черные, как ночь, волосы до середины спины, темные огромные глаза, вселявшие странную робость в мужские сердца. Едва увидев этот взгляд, нельзя было и помыслить о какой-либо дерзости в отношении его обладательницы. Это была не вызывающая, яркая красота алой розы среди скромных фиалок, но могущественная и властная красота львицы. При желании одним жестом, одним взмахом руки она могла бы увести за собой толпы юнцов, зрелых женатых мужчин и стариков на виду у недоумевающих красавиц, но… зачем?
- Снова здесь? – она даже не обернулась, когда в голове раздался до боли знакомый голос. Огромный дракон, прикрыв глаза, полулежал на скале.
- Ты тоже.
- Знаю. Не могу видеть, как ты страдаешь.
- Я не страдаю. - Она тряхнула головой. - Ты не против, я буду говорить вслух?
- Говори. Прошлое держит тебя.
- Думаешь, так легко забыть?
- Нелегко. Не спорю. Знаю.
- Ты все знаешь. – Она говорила тихо, но в повисшей тишине каждое слово звучало как удар гонга.
- Не все. А понимаю и того меньше. Столько лет прошло.
- Да. Ей было бы сегодня восемнадцать.
- Твое присутствие здесь - дань памяти? Чего ты хочешь?
- Дань памяти? – Она наконец повернулась и пристально посмотрела на дракона. – Возможно. Чего я хочу? Если бы я знала. Мне хорошо здесь. Одной.
- Ты жалеешь?
- Послушай, мы ведем этот разговор не в первый раз. Я не жалею. Я давно уже не привлекаю эту странную особу – жалость. Я сделала выбор и уверена, что поступила бы так же и сейчас.
- Так в чем же дело?
- Ей было тогда всего двенадцать, - она проигнорировала заданный вопрос и погрузилась в воспоминания, - она ждала от меня чуда. Она любила меня. Я тоже. Она надеялась, что я спасу ее. А я предала. Я ударила в спину… ребенку… моей дочери.
- Ты опять? Винишь себя?
- О нет. Просто вспомнила старые добрые времена. Знаешь, это, наверное, годы берут свое, но я скучаю.
- Скучаешь? Для этого понадобилось шесть лет.
- Ты осуждаешь меня, я знаю. Ты всегда осуждал. Но ты ведь тоже был там. Ты мог, МОГ спасти нас обеих, но не сделал этого.
- Я не хочу возвращаться к этой теме, - ей показалось, дракон нервничал, если эти существа вообще могут волноваться.
- Так всегда. Одно и то же. Пора что-то менять. – Она подошла к самому краю обрыва.
- Хочешь прыгнуть? – в интонации дракона прозвучало любопытство.
- Самоубийство? Что ты. После того, что я сделала, это, по меньшей мере, ОЧЕНЬ глупо, - она посмотрела вниз, на равнодушные каменные волны. – Я выбрала жизнь и не собираюсь теперь от нее отказываться. У меня был шанс. Спасти ценой своего существования дорогого человека – погибнуть во имя любви. Как поэтично. - Она горько усмехнулась, но в ту же секунду ее лицо вновь посерьезнело. – Броситься вниз с обрыва – боюсь, об этом не сочинят баллад.
- Но ты счастлива, в конце концов?
- Конечно. Насколько может быть счастлива мать, убившая своего ребенка. Ты ведь именно так считаешь, не правда ли? Вы все так считаете! – Она задержала дыхание, а затем внезапно закричала. – Я счастлива! – и тихо добавила, – правда.
- Вэл, перестань. Ты же знаешь…
- Вэл? – Она задумчиво поднесла ладонь к лицу и внимательно осмотрела ее. – Ты помнишь мое имя? Похвально.
- Вэлиан, посмотри мне в глаза. – Дракон просил, но в этой просьбе было столько силы и твердости, что она не стала перечить.
- Вэл, я твой друг. Я хочу быть им. Я хочу, чтобы ты верила мне. – Глаза дракона, в них спит огромная мощь, разбудить которую вряд ли по силам человеку, но Вэлиан это удалось, правда, давно.
- Ты не даешь мне об этом забыть. Знаешь, - она присела рядом, опершись на огромную лапу, - я все время, когда думаю о той ночи, вспоминаю один и тот же момент. Время тогда остановилось. Я помню ужас в глазах дочери; кинжал застыл в нескольких сантиметрах от ее груди. Она боялась. И правильно делала. Я тоже боялась. И за себя, и за нее. Я не могла двигаться – он приковал меня к отвесной стене над пропастью, - только мои мысли продолжали метаться в тесной клетке сознания. Он сказал, что может изменить направление кинжала, если я попрошу, но одна из нас все равно умрет. Удивительно, что он сдержал свое слово. Он спросил: «Ты хочешь этого?» Я думала буквально полминуты, а потом короткой, эгоистичной, жестокой мыслью ответила «Нет». Связь разорвалась, время вновь мчалось вперед. Последнее, что я помню, это недоумевающий взгляд Ланы и боль в ее глазах, непереносимая боль, вырвавшаяся в крике. Она не видела меня и хорошо, что не видела. Потому что в тот момент мое лицо было абсолютно бесстрастным.
- Я помню. Этот твой ничего не выражающий взгляд. Я запомнил его навсегда, веришь? Я не мог даже заснуть, лишь только закрывал глаза, как появлялась ты. Ты и твои глаза, два темных зеркала, в которых я видел свое отражение. Всю свою сущность. Я чувствовал себя абсолютно беззащитным, твой взгляд пронизывал насквозь. Вэл, ты не должна все время думать об этом.
- Я и не думаю. Только сегодня, в ее день рождения. Это несправедливо, бесчеловечно, подло, называй, как хочешь, но это МОЙ выбор.
- Это жизнь. То, ради чего, все. То, ради чего этот мир.
- Наверное, ты прав. Я хочу, чтобы мы больше не заводили этот разговор. Пойми раз и навсегда. Я НЕ ЖАЛЕЮ и НЕ СТРАДАЮ, тем более не чувствую себя виноватой. Я не собираюсь остаток жизни проводить в рыданиях: «Ах, какая же я плохая!»
- Тогда зачем ты приходишь сюда? Не обманывай себя, Вэл. Тебе нужны эти пустые разговоры, тебе необходимо иногда вспоминать, иначе ты сойдешь с ума.
- Мне нужен ТЫ! – Она закричала, а потом внезапно всем телом прижалась к дракону. Огромная лапа, одним ударом способная лишить жизни, легла ей на спину.
- Вэл. Ты. Знаешь. Это. Невозможно. – Мысли дракона были четкие, предельно ясные и не терпящие возражений.
- Наши желания, если они сильны, порой восполняют отсутствие возможностей.
- Мы еще увидимся. Обязательно. И еще раз вспомним. И ты вновь скажешь, что я тебя осуждаю, возненавидишь меня за мой «сочувственный взгляд».
- Это были всего лишь мысли. Глупые к тому же.
- Прости. Я не удержался и прочитал. – Она впервые слышала, чтобы дракон просил прощения.
- Мне пора. – Она с сожалением взглянула на заходящее солнце.
- Да. – Дракон ответил так, словно бы давно ждал этого, но она даже не испытала чувства досады.
- Сегодня в городе какой-то праздник. Будет весело. – Она знала, что дракону до этого нет никакого дела, поэтому говорила как будто в пустоту.
- По тебе не скажешь. – Дракон улыбнулся? Нет. Такого не бывает. Опять ей лезет в голову всякий бред.
- Не бред. Извини. – Извинился два раза подряд?
- У тебя что сегодня день добрых дел? - сказала она с легким раздражением в голосе.
- Возможно. Тебе пора.
Она отстранилась.
- Не забывай мое имя, пожалуйста. И меня тоже, – произнести эти слова она не решилась, поэтому послала их едва ощутимой мысленной волной.
- Ты же знаешь, я не смогу.
- Спасибо. – Она никогда не благодарила его. Что с ней происходит?
Она медленно стала спускаться. Серебристый дракон, не изменяя своего положения, повернул голову и наблюдал за удаляющейся женской фигуркой. До тех пор, пока Вэл не скрылась за очередным поворотом извилистой горной тропы. Через мгновение огромные крылья подняли дракона в воздух. О чем он думал в тот миг?
Едва она вошла в город, как ее закружило в каком-то странном танце. Вокруг мелькали улыбающиеся лица, радость переполняла людские сердца. И как ни странно, она тоже пала жертвой этого неудержимого восторга, этого веселья. Она была счастлива. У нее впереди была еще целая жизнь, и ей была дорога каждая минута.