Всё! Всё закончилось, ура! Можно выдохнуть. Можно! Можно читать книжки, смотреть фильмы, гулять, спать, наконец! Я, как всегда, на время экзаменов выпала из обычной жизни. Не совсем, конечно, потому что был вокал, были танцы и... собственно, и всё. Но это я по жизни такая - не хочу делать что-то посредственно. Хочу быть уверена в себе и в своих силах, а для этого нужно работать. Тем более, что в итоге я только выигрываю. Так что жаловаться не на что, а жалеть о потраченном времени не приходится. )) Уф, теперь мне предстоит нечто более приятное - изучение путеводителя по Парижу с выбором маршрута для самоэксурсии)
Всё ничего. Кошмар оказался просто кошмаром, хотя нервы поистрепал порядочно. Этого я, кажется, теперь долго не забуду, хотя и немного чувствую себя виноватой за своё паникёрство. Хорошо, что всё закончилось. Хорошо, что он был рядом. Именно тогда, когда мне это было так нужно. Нет, конечно, окажись он рядом чуть раньше и, возможно, такого ужаса бы не было, но что сейчас об этом говорить? Нужно выдохнуть и снова набрать в грудь побольше воздуха. Пусть всё совсем не так, как я ожидала, но мы прорвёмся. Я верю. Тревога отбой.
То, что я не пишу, совсем не значит, что ничего не происходит. Уф, мне кажется, я препочла бы именно это: тихую, размеренную подготовку к экзаменам с маленькими радостями и небольшими волнениями по поводу собственной capability of learning. Едва вспомню, как мне было страшно сегодня, так и хочется спрятаться куда-нибудь, уткнуться кому-нибудь в плечо и рассказать, взахлёб рассказать, чтобы этот ужас никогда не вернулся. Кому-нибудь сильному и способному понять... А он... приехал сегодня, весь в растрепанных чувствах, весь измученный своими проблемами, истосковавшийся по мне, ищущий поддержки и защиты у меня, плачущий у меня на коленях.. Ну как, КАК я могу ему что-либо рассказать? Я же после этого буду просто бессердечной эгоисткой.А если честно, я просто боюсь, что и тогда мне придётся его утешать. Вот и приходится стискивать зубы. Ужасно боюсь, что этот кошмар вернётся завтра. Ведь ничего же не ясно, в конце концов! Ведь если только представить, что может случиться.... Нет, не буду об этом, пока у меня в руках есть достаточно весомый аргумент. Нужно в него верить, нужно цепляться за эту узенькую полосочку надежды, а иначе можно сойти с ума. Иногда я думаю, что если бы он беспокоился обо мне, то никогда бы не допустил, чтобы мне было так страшно.Но эта мысль слегка отдаёт перекладыванием ответсттвенности на чужие плечи, а я не хочу. Он своё-то бремя еле несёт. Зачем ему ещё и это? .Сегодня я подумала: ну вот, у меня есть Эшли, но мне же нужен Ретт. Как бы я любила его, наверное... Но имеем то, что имеем. И всё-таки... было бы здорово знать, что где-то на свете, возможно даже рядом, живёт такой не похожий на других капитан Батлер, который непременно бы стал добиваться моей руки и сердца.... P.S. Пусть всё будет хорошо. Пожалуйста.
- Слушай, Лёва, - бодрым голосом начал Ёжик. - Чего, Ёжа? - в тон ему отозвался Львёнок. - А ты помнишь, когда мы в последний раз на лыжах катались? - Ну, конечно, - не раздумывая, ответил Львёнок и умолк. - Ой, не помню. Кажется, очень давно. - ТО-то и оно! - подтвердил Ёжик. - Ты только посмотри, сколько снега сегодня выпало! Просто мечта любого лыжника! Побежали? А за окном, насколько хватало глаз, было чистое, нетронутое белоснежное поле. Снег ласково укрывал землю, и даже самые высокие и важные сосны теперь, казалось утонули в этом бескрайнем море. - А тебе не кажется, что твоё предложение звучит несколько несвоевременно? - иронично поинтересовался Львёнок. - Это почему это несвоевременно?! - возмутился Ёжик. - Действительно, почему? - буркнул ЛЬвёнок и с головой накрылся одеялом. Ёжик громко, но не слишком разочарованно вздохнул и повернулся на другой бок. ...Большая Медведица, незаметно прислушивавшаяся к разговору, медленно поплыла прочь от домика Ёжика, а где-то вдалеке ухнул, свалившись в сугроб, филин. Спокойной ночи.
.… А у него не укладывается в голове, что я не хочу быть Джульеттой. Что я никогда ей не была и не стану, потому что… ну не нравилась она мне никогда. Что у нас общего, посудите? Я и не верила в её любовь, любовь «маленькой половозрелой девочки», как он сказал сегодня, в их любовь… Зато верила в нашу. Да, наверное, я очень часто веду себя как эгоистка, самопожертвования от меня не дождаться, но не может любовь держаться на одном только са-мо-по-жерт-во-ва-ни-и. Есть же ещё тысяча других вещей, и они есть во мне, в моём отношении… Я не буду бросаться с крыши – разве я когда-нибудь обещала такое? – глотать яд, вонзать кинжал в сердце, потому что для меня нет ничего, НИЧЕГО дороже жизни. Своей. Скажете, с таким мировоззрением нельзя любить? А я, дура, пробую, учусь. У него учусь, и знаю, что мне не достигнуть «вселенского чувства», никогда не подняться до него, что я ничтожество по сравнению с ним. Мне часто так кажется, я ему сказала об этом сегодня. Он же ужасно страдает и всё-таки верит в меня. ВЕРИТ, понимаете? Говорит, что это всё глупости, что я умею любить, нужно только поверить, и я смогу стать его маленькой Джульеттой… А я бы и не против, я безумно благодарна ему за эту веру, я хочу любить его всем сердцем, отдавать себя без остатка, вот только есть одно маленькое «но»: Джульетта. Да, я гораздо чаще, чем он, живу разумом, стараюсь поступать рационально – такое уж воспитание, так я устроена. И измениться очень не просто. Не просто быть с человеком, с которым у тебя нет будущего, любить его и бояться: а что будешь дальше? Со мной-то что будет? Я научилась преодолевать это, но для этого приходится жить каждой минутой, только сегодняшним днём… и ещё немножко прошлым. Я не хочу слышать вопроса: зачем я тебе нужен? Потому что это очень горько осознавать, что все разумные доводы теряют всякие смысл, а голос сердца… уж слишком он у меня «забитый». И я понимаю, что он прав во всём плохом, что думает обо мне, во всех страшных мыслях, которые он мне приписывает, он же не глуп, он всё понимает. А от меня, кажется, требуется такая малость: понять его.И научиться любить. Самое страшное, что он не может стать для меня всем, хотя бы из-за тех же «доводов разума», из-за моей глупой жажды жизни, из-за того, что я всё хочу познать, всё увидеть и у меня ещё целая – я надеюсь – жизнь на это. Он – часть, но огромная, а что до сердца – он занимает его полностью, безраздельно. Зачем? Он не знает, но именно он спасает меня от самого страшного. От страха. Не знаю, как бы я жила… В одном их своих болезненных откровений он сказал, что со мной вряд ли что-нибудь произойдет, что моя жизнь не изменится, если его не станет. И я подумала, я сначала поверила, что это так, в глубине души, конечно. Но сейчас я понимаю, что это не так. Потому что если его не будет, то вернётся страх; если его не будет, то не станет моей любви, которую мы так бережно вынашиваем все эти годы и ждём, когда же она родится… не будет меня, той меня, которую мы знаем сейчас. Той, что пишет стихи, поёт, плачет, раскаивается и просит прощения… меня! Иногда я говорю себе: ну и кашу ты заварила! Как теперь расхлёбывать? Когда-то мне казалось, что всё пройдёт, как-то рассосётся само собой, и находила удовольствие в продолжении нашей истории. Я и сейчас ни за что не хочу с ней расставаться, только всё стало намного серьёзнее, т.е. всё и было серьёзно, только я и правда решила немного поиграть в мадемуазель Джу. Наивную маленькую девочку со стройными ножками и голубыми глазами. А играть чужие, а тем более нелюбимые роли – вредно для жизни. Нет, теперь я не играю, вернее, не так как раньше. Я не надеваю ничьи маски, только свою, да и то она уже трещит по швам. Только ему нужна ОНА, т.е. Я, я ему нужна больше жизни. Я с большой буквы, девочка, которую он себе создал, сочинил, выдумал, та, кем я стала на самом деле. Ведь что самое обидное: я на самом деле ею стала. Не верите? А иначе ничего бы не вышло: в конце концов актёрского училища я не заканчивала. Я стала его девочкой, его мечтой, до которой он смог дотянуться, я была такой земной, такой близкой… чёрт возьми, я и сейчас такая же. Вот только мы в неравном положении. Более неравное положение сложно себе представить. И при этом я стараюсь быть максимально, МАКСИМАЛЬНО честной. Я не знаю, чем всё это закончится. Я не вижу выхода, но буду как Скарлет: «подумаю об этом потом». В конце концов, мало ли что… Я знаю одно: он без меня пропадёт, совсем, не выживет ни физически, ни духовно. И я не могу сказать, что эта мысль не лежит на мне тяжким грузом. Но – важно – это не главная, не самая главная причина, по которой мы вместе, по которой мы держимся друг за друга, как два тонущих человека, не отпускаем друг друга и обещаем быть всегда рядом. И я бы хотела, чтобы это было зафиксировано и понято. Я не знаю, что будет через много лет, я даже не знаю, что будет завтра… Я знаю, что сейчас его рука лежит в моей руке, и я не отпущу его. А там… дожить бы до утра, знаете?
Не грусти... Я сегодня побуду один В чёрно-белой зиме уходящего года, Вновь рожденный январь, не довольный погодой, Мне накинет на плечи седой палантин.
Не грусти, мне в твоих невесомых стихах Так приятна заснеженных слов вереница, Утонченная свежесть со вкусом корицы И холодное солнце в густых облаках.
Перепутав все звёзды, бушует метель, Я побуду один, но не думай, что долго; Мы поставим все сказки на книжную полку И по снегу неслышно войдём в новый день.
Вот уже как будто и ночь. А как будто и утро. Я не хочу подводить итоги, просто потому что итогов как таковых и нет. Есть жизнь, в которой всё течёт своим чередом, обычная такая, обыкновенненькая жизнь с набором встреч и переживаний, поражений и преодолений, разочарований и удивлений... Меня всегда удивляло: почему ноябрь такой длинный, а декабрь пролетает будто за одну минуту? Знаешь, я должна так много тебе рассказать, но слова не выплёскиваются на бумагу; они словно где-то на дне, похоронены под толстым слоем ила, и нужно немного времени и сил, чтобы их "раскопать", вытащить на поверхность. hasta pronto...
Как ни крути, а скоро снова придётся "впрягаться" в неумолимую телегу под названием "сессия". Время уютных посиделок с книжками, время приятной музыки, шоколада плитка за плиткой, "неспаний" и вкусных стихов. Ну стихи тут, конечно, совсем не по учебной части. Просто уже давно подмечено, что если между плановой зубрежкой читать одно-два случайных стихотворения, то качество и скорость процесса "выучения" значительно повышается. Главное, не делать такие "худ.отвлечения" слишком часто. Не то подготовка к физике может плавно вылиться в глубокое погружение в творчество поэтов 20 века. Хотела написать серебряного, что вообще-то правда, но вспомнила Бродского, специально купленного именно для ближайших "испытаний". Это чтобы встретить во всеоружии)) О, сколько мне открытий чудных готовят собственные же лекции! Наконец-то я узнаю, о чём нам рассказывали весь семестр. Нет, я, конечно, имею кое-какое представление, но в о-о-чень общих чертах. Это даже могло бы оказаться очень интересно, если бы было побольше времени, потому что перерывы между экзаменами какие-то ужасно маленькие. И это немного тревожит. Сейчас немного, а вот после Нового года всё полетит, понесётся, помчится так быстро, что я боюсь не успеть запрыгнуть в поезд на "успешную сдачу". И такие бывают, знаете? Ага.
Ты читаешь в моих глазах, А в раскрытых твоих ладонях Утомлённое солнце тонет; В антрацитовых облаках Вязнут ясени и дома... Пусть петляют в ночи дороги, Не спеши подводить итоги - Это просто... шалит зима.
Напиши на обратной стороне адрес, напиши имя – Самый короткий день на окраине декабря. Мы вдыхаем летучие вещества, и с ними Выдыхаем совсем немного времени И тепла. Элегантные лёгкие, очаровательное внутреннее строенье, В его разноцветных окнах включается и выключается свет, Посади меня на руки – я ведь Твоё растенье, Погляди, как красиво с вет- Ок падают зимние листья, созданные игрой звука и тени От остальных планет.
- Я с тобо-о-о-о-о-й! - Закричал Ёжик. - Ты чего кричишь? - Строго спросил Львёнок. - Ну... это... - замялся Ёжик. - Чтобы ты услышал... - А я и так прекрасно всё слышал. - Точно? - засомневался Ёжик. - Ну... Повтори-ка ещё раз, чтобы я мог быть уверен, чтобы всё правильно понял, - сказал Львёнок, сохраняя серьёзное выражение лица, но в глазах его Ёжику улыбались два игривых маленьких игривых котёнка. Мяу!
Помнится, ещё недавно я мечтала научиться танцевать танго и выучить испанский, сетуя на свою несостоятельность и неумение воплощать собственные желания. И очень слабо надеялась, что этот раздел моего "желаемого" когда-нибудь перейдёт в "действительное". Пост где-то здесь, но искать не хочется, так что верьте на слово) А теперь вдруг оказывается, что испанский я уже учу, если можно так выразиться, почти год (с перерывами правда), а танго танцую (опять же если не придираться к словам, то можно так сказать) с сентября. И главное: получилось это почти само собой, очень естественно, что и приятно. Может, я не такой уж и плохой "целеполагатель"? UPD: нашла! если кратко: впервые я заикнулась о танго 9 марта 2007 года) Однако рекордные темпы...
Читать "Clockwork orange" оказалось на удивление непросто. И дело даже не в том, что обилие русских слов по началу сбивает, проблема в том, что зачастую я не могу их разобрать. А иногда и отличить русское слово от английского. Ужас( Но мне нравится. Я честно не представляю, как эту книгу могли читать иностранцы, потому что, на мой взгляд, она может быть по-настоящему понята и оценена только русским/русскоговорящим человеком. Ну потому что там такие находки бывают замечательные, такие сочетание русского и английского, что хочется хватать за рукав первого попавшегося человека, тыкать пальцем в строчку со словами: "Ну посмотри, это же здорово! Это же "lomtick", или "smeck", или "oddy knocky", или "gulliver" (могу ошибиться в написании)". Читаешь, будто ребус разгадываешь! Некоторые слова "доходят" до меня только через две, а то и через три страницы, и я ужасно радуюсь, расшифровав, разгадав очередную "загадку". Я не знаю и ничего не буду говорить сейчас о художественной ценности, о сюжете и книге в целом, потому что я едва ли преодолела и одну восьмую её часть, но пока я очень amused. Не то что бы всё это оказалось мне дико оригинальным, но, по крайней мере, это интересно. Хотя порой очень туго идёт.